Военный трофей - Страница 87

— Спасибо, Маркус. Теперь оставь нас.

Маркус удалился с небольшой усмешкой на лице. Кир двинулся в уборную.

— Позволь мне помы…

— Нет. — Я встала на колени на краю кровати. — Иди сюда.

Он подошёл и встал передо мной. Я смотрела на него с минуту, вглядываясь в голубые глаза. Робко положила руки на пояс. Кир затаил дыхание от прикосновения, и я замерла в нерешительности. Он накрыл мою ладонь своей и медленно переместил на живот, а затем и на грудь. Я чуть привстала, обернула руки вокруг его шеи и поцеловала со всей страстью, на которую только была способна. Он вернул её с пылом и нежно опустил меня на кровать.

Я попыталась толкнуть его, подтянуть к себе, но он стал сопротивляться. Он навис надо мной, в ярко голубых глазах засветилось беспокойство.

— В первый раз, Лара, не всегда хорошо, может быть больно. Я могу попросить, чтобы инициатор обучил тебя…

Я втянула воздух во всю глубину своих лёгких:

— Только ты, Кир. Никаких инициаторов, никаких учителей. — Я подняла голову, проводя губами по его лицу и подбородку. — Пожалуйста.

Его глаза расширились на секунду, но, тем не менее, он остановился и как в прошлый раз положил ладонь мне на грудь.

— Это не твой путь, Ксилара. Традиция твоего народа…

Я прикрыла его рот ладонью.

— Здесь нет ни Кси, ни Равнин. Только ты и я. — И я в испуге убрала руку. — Если ты не хочешь…

Он поцеловал мои пальцы, затем губы, не оставляя место для сомнений. Нежно, он опустился на кровать и притянул меня к себе, чтобы мы легли на бок, лицом к лицу. Его рука скользнула по моему бедру, согревая кожу под одеждой. Его поцелуи были медленными и возбуждающими, и я ответила на них с растущей страстью.

Но пассивная роль меня уже не удовлетворяла. Мне стало любопытно узнать больше, и я положила ладонь на грудь Кира, исследуя кожу и волосы. К моему восхищению я обнаружила, что поглаживание моей руки разожгло в нем огонь, как и его прикосновение ко мне, если я только могла доверять дрожи его тела. Редкие и вьющиеся волосы на ощупь были как шёлк. Изменение в его дыхании, взгляд на лицо намекали на власть, которая могла открыться мне в будущем. Но пока моё прикосновение оставалось неуверенным, и я лишь водила пальцами по очертаниям шрамов и мускулов.

Двигаясь нарочито медленно, Кир запустил руки под мою тунику и снял её через голову. Я покраснела и закрыла глаза, пока его руки двигались по бинтам на груди. Он замер, как только его пальцы остановились на изгибах моей груди.

— Что случилось? — прошептал он.

— Ничего. — Я учащённо задышала, ощущая его прикосновение. — Просто я недостаточно… аппетитная.

Тёплые голубые глаза рассмеялись надо мной, а руки скользнули под одеждой, и жар охватил меня, стоило ему сжать мои груди.

— Они прекрасны, — прошептал он. Я выгнулась, стараясь не забывать дышать, пока он показывал мне, насколько они прекрасны.

Повязка на груди, наша одежда и мир исчезли. Были только мы и тлеющее желание между нами. Каждое прикосновение приносило новые открытия и ощущения, каких я не знала прежде. Как могло дуновение тёплого дыхания по влажной коже вызвать такие ощущения? Почему у меня покалывало всё тело, когда Кир проводил пальцами по моим волосам, чтобы разметать их по подушкам? Как мог малейший поцелуй за ухом породить такую страсть?

Я плавала в море удовольствия и удовлетворения, тая на кровати как золото в огне. Кир поднял голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты уверена, Лара?

— Более чем, — улыбнулась я.

— Хорошо. — Он наклонился и поцеловал меня, даря губами новую и настойчивую ласку. Я ответила, познавая нечто новое в его нежности. Если раньше я была расправленным золотом, то теперь превратилась в бушующий в горах ураган. Я задохнулась, извиваясь от усилий тронуть его ещё больше, чувствовать его больше, знать больше…

Я целитель и знаю всё о плоти. Как она двигается, болеет и даже как умирает. Я знала о любовных утехах, слышала об удовольствиях, которое они приносят, мнила, что я представляю эти ощущения. Ничто не подготовило меня к реальности.

Кир двигался медленно, осторожно, ведя меня, обезумевшую от голода, который он пробудил в моей душе, только чтобы я, дрожащая и слабая, вновь упала в его объятия. Я сжала его и попросила о большем, и он повиновался, его нежный смех звенел между нами, когда он начал сначала.

Тогда, наконец, я сжала его в руках и теле, и мы замерли, смотря друг на друга.

— Лара, ты как? — Его дыхание было рваным, и я почувствовала, что его плечи дрожат под моими пальцами, так как он старается не придавить меня своим весом. — Я сделал тебе больно?

— О, Кир. Мой Кир. — Я расслабилась, согретая его нерешительностью, и слегка двинулась, только чтобы лицезреть, как страсть освещает его лицо. Он поцеловал меня и начал двигаться, и была радость, и удовольствие, и божественный лёгкий взрыв внутри меня и вокруг нас и в самой сущности наших душ, связанных вместе.

Я проснулась и поняла, что лежу под любящей рукой, а моя голова покоится на груди Кира. Не открывая глаз, я глубоко вздохнула и вслушалась в биение сердца. Я чувствовала глубокое умиротворение, чувство принадлежности. Мои веки чуть поднялись. По свету жаровен я поняла, что проспала недолго.

Рука Кира лежала на его груди. Я потянулась и накрыла её своей. Его рука оказалась такой тёплой. Я притянула её к себе. Ногти подстрижены ровно и почти под корень. Я перевернула её. На ладони и пальцах костные мозоли от многолетней практики владения мечом. Я провела пальцами по его ладони легонько и игриво. Пальцы были длинными и сильными. Я улыбнулась и поцеловала ладонь. А затем провела по месту поцелуя языком.